Американец Сидни Джексон мечтал увидеть медведей в России, но война привела его к созданию узбекского бокса

История боксера из Нью-Йорка, приехавшего еще в Царскую Россию посмотреть на медведей, но не смогшего вернуться обратно из-за Первой мировой войны, рассказывает, как в результате он стал коммунистом, основал первый в Союзе боксерский клуб и чудом пережил Большой террор. В 1957 году Сидни Джексон, подготовивший десятки успешных боксеров, был признан заслуженным тренером СССР.

Сидни Джексон родился в 1886 году в Нью-Йорке. Он вырос в бедной еврейской семье и потерял отца в шесть лет. Луи Джексон, отец тренера, всю жизнь проработавший на химическом заводе, преждевременно скончался от туберкулеза. Подросшим детям, потерявшим кормильцев, пришлось искать работу. Дети много работали, и маленький Сид понял, что его ждет та же участь.

Тем временем друзья отца помогли мальчику поступить в школу, и он проявил интерес к гуманитарным наукам. Но каким бы образованным ни был Сид, свою профессию он выбрал случайно. Однажды его одноклассник принес в школу спортивный журнал с участием сильных боксеров. В этот момент Джексон решил стать одним из них.

Сиду было 12 лет, когда он пришел в клуб Bronx Ridgeon с другом. Поначалу мальчик вел себя на ринге неловко, но после тренировки адаптировался и действовал более четко. Вскоре начинающий спортсмен стал участвовать в любительских соревнованиях. При этом ему еще нужно было зарабатывать деньги — Сид устроился на работу курьером и утешался тем, что тренирует ноги, доставляя заказы клиентам. Не нужно было объяснять, что он не хотел работать на химическом заводе, когда его бои усилились и гонораров от них было достаточно.

В 1914 году молодой боксер уже достиг профессионального уровня. Его призвали в сборную США, и он путешествовал по миру. Но его карьера закончилась, не успев начаться. В решающем бою в Глазго Сидни сломал большой палец и был вынужден покинуть ринг на шесть месяцев. Чтобы не застрять на родине, спортсмен решил поехать в Россию. Он приехал в Россию, по его словам, «чтобы увидеть медведей, бродящих по улицам». Фрэнк, боксер, прибыл в порт Архангельска в середине лета со своей подругой Джилл и получил массу впечатлений. К сожалению, это не положительные впечатления.

«Повсюду нас встречали полуразрушенные дома и полуразрушенные мосты, шумные гостиницы, гуляющие пьяные люди», — сказал Джексон. — «Мы даже не могли видеть звезд, потому что небо было пасмурным».

В результате недовольные гости первым же поездом отправились в Санкт-Петербург, а затем в Москву. Потом они остановились в гостинице «Националь» и прочитали в газете, что началась Первая мировая война.

Боксеры, не пожелавшие оказаться в центре боевых действий, связались с консульством США и получили от них ответ, что путь эвакуации в западном направлении заблокирован. В результате друзьям предложили временно переехать в Ташкент. Домой была отправлена ​​телеграмма с просьбой выслать деньги на обратный билет из Ташкента, но денежный перевод получила только Джилл. Позже выяснилось, что мать Сида вообще не получила его сообщений, так как переехала из Нью-Йорка в Калифорнию, обеспокоенная здоровьем старшего сына, болевшего туберкулезом. Даже если бы она получила сообщения, у матери не было денег, чтобы отправить ее сыну весточку. Понимая, что он не может позволить себе жить даже в самой дешевой гостинице, Джексон обратился к генерал-губернатору за помощью в поиске работы. В те годы Сид был вынужден работать помощником портного, поскольку боксом в Средней Азии он не занимался. Юноша был очень трудолюбив, но сожалел, что это умение, которое пригодилось бы ему в тренировках, тратилось совершенно не на желаемое.

Сидни жил в тесной хижине в старом квартале, где жили другие иммигранты. Общаясь с ними, он вскоре стал хорошо говорить по-русски и немного разбираться в политике. В 1918 году, когда началась Гражданская война, Джексон вызвался служить в интернациональной бригаде Красной Армии. За четыре года службы Сид участвовал в боях по всей Средней Азии и на Кавказе и был дважды ранен. После войны он вернулся в Ташкент, работал спортивным инструктором во Всевобуче, затем был распределен в спортивный клуб, где начал обучать детей боксу. Все необходимое для уроков Сидни сделала своими руками, используя доступные материалы.

Он сделал из корабельного каната боксерский ринг, залатал три пары изношенных перчаток и сшил новые боксерские перчатки из шкур и конского волоса, добытых в местном вольере. Тренер сделал груши из старых мешков. Так и началась история первого боксерского клуба, основанного американским евреем в СССР.

Ребята не остановились на боксе — всегда веселый и полный энергии Джексон начал обучать ребят другим видам спорта, включая плавание, легкую атлетику и футбол. Ребята любили тренера, который верил в них больше, чем в себя. Но в 1921 году произошло то, чего Сид ждал и чего боялись его ученики. Когда тренер готовил спортсменов к местной Олимпиаде, в Ташкент с проездными документами приехал американский посол Сидга. Намекнув на то, что США не помнили о нем семь лет, Джексон заявил, что посол опоздал. 

«Несколько лет назад я был готов вернуться домой, но теперь все изменилось», — ответил Джексон. — «Для меня большая честь быть гражданином Соединённых Штатов, но ещё большая честь оставаться здесь и служить этой стране».

Несмотря на то, что Сид полностью посвятил себя тренерской работе и даже получил в 1922 году гражданство СССР, его больше критиковали, чем хвалили. Джексона обвиняли в том, что он занимается «буржуазным видом спорта, отвергающим коллективные ценности», а его тренерские навыки в целом недооценивали. В те годы достижения местного населения СССР высоко оценивались, но иностранцы были исключены из такого признания. Джексон также пережил период антисемитизма, когда евреев повсеместно понижали в должности и даже увольняли. Однако, как вспоминает сам Сидни, к счастью для него, «он слышал за собой слова, а не выстрелы».

В 1929 году Джексон женился на Берте Брагинской, еврейке из Киева, которая была на 20 лет моложе его. У пары было двое детей. Когда в СССР разразился массовый голод, Сид понял, что не сможет прокормить свою семью боксом. Тогда 47-летний тренер решил стать преподавателем английского языка.

«Моя самая тяжелая битва была между русской и английской грамматикой», — пошутил Джексон.

Однако Сидней выиграл и эту битву – вскоре он начал преподавать английский язык в Институте иностранных языков, а в 50 лет получил звание профессора.

В классе Сидни был властным профессором Джексоном и с увлечением читал ученикам Марка Твена, но среди молодых боксеров он стал «дедушкой Сидом». Каждое утро он врывался во Дворец пионеров.

Позже, его ученик, публицист, Герой Советского Союза Владимир Карпов вспоминал, что Джексон терпеть не мог ленивых людей и никого не жалел.

«Мы тренировались каждое утро и каждый вечер, уделяя особое внимание выносливости и силе. Дедушка Сид требовал от нас строгой дисциплины, ненавидел пьянство и безделье. Эти тренировки были такими, что их никогда не забудешь», — сказал Карпов.

Сидни Джексон долгие годы оставался главным тренером Узбекской ССР по боксу и в 1957 году подготовил более десяти успешных спортсменов и даже получил звание заслуженного тренера СССР. До последних дней он находился в хорошей физической форме. Например, в 79 лет он со своей командой отправился на другой конец Союза – в Таллинн. Полгода назад он перенес операцию по удалению опухоли желудка, но продолжал жить как ни в чем не бывало. Когда он приезжал навестить сына, он свободно гулял по горам.

«Он шел быстрее меня, несмотря на боль, а я боролся с одышкой», — вспоминал Лео.

Но каким бы сильным и волевым ни был Джексон, он не смог победить свое онкологическое заболевание. 5 января 1966 года, за три месяца до своего 80-летия, умер «Дедушка Сид».

«Иногда я думаю, что пора остановиться, но эта мысль меня пугает. Я не молод, но все еще считаю, что слова «не могу» — это просто оправдание. Как мне, такому старику, как я, жить с этим чувством? Время не может остановить меня, нужно что-то более сильное, чтобы победить меня», — сказал Джексон.